22.12.2017 в 22:45
Пишет Серебряная пуля:С Днем рождения, Заклинательница костей!URL записиЗаклинательница костей, с Днем рождения тебя! Будь счастливой, удачливой, мечтай и исполняй все мечты!Небольшой подарок
Я решила, ты будешь рада снова с ними встретиться)
Гости заполонили весь замок, но продолжали прибывать. Гересса Эйталь любила гостей, а высший свет Чедарта был просто без ума от вербской принцессы. Спонтаун ожил под рукой новой хозяйки, засверкал тысячей магических ламп и начищенными паркетами. Сотни слуг носились, стаптывая башмаки, повинуясь изящному указательному пальчику леди Оллайи: подвязывали портьеры, сбивали паутину, начищали хрусталь и обмахивали лепнину карнизов. Повара еще ночью принялись за работу, чтобы накормить пару сотен не слишком притязательных чедартских дармоедов изысканными островными блюдами. Музыканты лихорадочно репетировали в гостиной, чтобы в главном танце не сбиться с такта.
Когда Крет спускался к гостям, мимо него пронеслось нечто невообразимое - с зачесанной назад по последней моде густой шевелюрой, в приталенном алом камзоле и с бантом на волосатой груди.
- Айрик! - окрикнул гер оборотня.
Тот попытался притормозить, но начищенные до ослепительного блеска сапоги не улучшили маневренность вервольфа, и Айрик врезался в слугу с подносом. Слава Аддаре, пустым. Грохот эхом разнесся по замку, напугав живущих на чердаке летучих мышей, до которых чудом еще не добрались ручки старательной хозяйки.
- Хозяин, - Айрик ловко вскочил и вытянулся перед Кретом.
Вид у него был презабавный. Олла заявила, что при гостях сверкать голым задом не будет даже вервольф и безжалостно отдала Айрика на растерзание портному и куаферу. Обожающий хозяйку оборотень смирился и отныне гонял кошек в модных бриджах и с бакенбардами.
- Что это у тебя, Айрик? Неужели трость?
- Леди подарила, - похвастался вервольф, - сейчас все архи палку носят.
Крет подавил смешок, заметив, что лакированная трость уже изрядно погрызена посередине.
- Тебя сородичи не засмеют, арх?
- Пфффф, - отмахнулся Айрик, - я не собираюсь возвращаться в общину, я теперь ваш, хозяин. И хозяйкин.
- Ладно, - согласился Крет, - в таком случае, я не стану говорить хозяйке, кто придушил ее любимую кошку Дарлу.
Айрик виновато заскулил и пошаркал лапой в сапоге. Он все-таки оставался зверем и порой ему не удавалось сдержать порывы своей волчьей натуры.
На удачу Дарла сдохла напротив кабинета хозяина. Вышедший на звук Крет успел разобраться в чем дело и разупокоить мелкую пушистую тварёшку, которую застиг на пороге спальни своей жены. Олла была поразительно беспечна, с нее сталось бы взять мертвую Дарлу на руки, чтобы погладить.
- В другой раз выходи на улицу, когда захочешь поохотиться, - строго велел гер.
- Хорошо, хозяин, слушаюсь, хозяин, - Айрик завертелся волчком, демонстрируя нетерпение - ему хотелось скорее показаться хозяйке в новом красивом наряде.
Крет кивнул, и вервольф удрал туда, где слышались музыка и звон посуды.
- Радуйся, что тебе хотя бы кисточку на хвосте не сделали! - Гер Эйталь поправил строгий воротничок рубашки и, не спеша, двинулся туда же, чтобы вместе с женой встретить гостей.
Это был первый прием в Спонтауне за дрой знает сколько лет и первый прием Оллайи в качестве герессы Эйталь. Геру полагалось испытывать гордость и предвкушение, ведь он и сам добровольному затворничеству предпочитал балы и пирушки. Прежде. Теперь же ему больше нравилось корпеть над древними свитками, буква за буквой восстанавливая забытые заклинания. Или фехтовать на заднем дворе, разнося в щепки срубленные в роще вековые дубы. К тому же, Лео написал, что не сможет вырваться - государственные дела не давали новому наместнику Проклятого Кольца ни дня передышки.
А гости продолжали прибывать. Горластый дворецкий выкрикивал все новые имена, надутые павлины в ярком бархате и атласе, все с тросточками, раздери их дрой, подходили к Олле. Она же как истинная аристократка находила для каждого улыбку и слова приветствия.
Айрик крутился рядом, преданным взглядом глядя на свою хозяйку и порыкивая на чересчур назойливый пришельцев.
Крет появился в гостиной, и все внимание обратилось на него. Юные барышни и их мамаши, подобрав пышные юбки, устремились к нему, наперебой поздравляя с "крайне удачной женитьбой" и одновременно сетуя, что выбор гера лег на чужестранку, а не на одну из знатных чедарток. Потом квохчущих куриц сменили их унылые мужья и сыновья, весьма озабоченные политикой нового наместника. Пришлось выслушать непрекращающийся поток слезных жалоб. Напыщенные снобы были недовольны снижением налогов для торговцев и наемников и повышением - для сидящих в безопасных особняках жадин.
- Это парадокс, милый гер, - больше всех выступал свиноподобный архиманус, фамилии которого Эйталь не помнил. Зато он помнил, как во время битвы с брахитанкой этот боров забрался под дубовую кровать и не сумел выбраться после того, как все закончилось. Его достойная женушка едва в ногах не валялась, упрашивая кого-то из троих магов вызволить труса из мебельного плена. Больше всего сил осталось у Крета, ему и пришлось лицезреть торчащий из-под кровати внушительный зад.
- Унизительная ситуация, знаете ли! Арх Грант, будучи одним из нас, однако ставит интересы черни превыше нашего достоинства! Ваш благородный батюшка не потерпел бы такого хамства и...
Крет натянуто улыбался, представляя, как накидывает на складчатую шею архимануса магическую удавку.
- Позвольте спросить, дорогой друг, а как вы готовите ваше "достоинство"? - спросила подошедшая Олла, - запекаете с корочкой или тушите в сметане?
- О чем это вы, гересса? - захлопал свинячьими глазками архиманус.
- О том, милый мой, что торговцы везут в Чедарт пшеницу, сахар, специи, рыбу, соль и прочие вещи, которые нужны городу после войны. А для чего пригодилось ваше хваленое "достоинство"?
- Да как вы?... Что это за?... Бульк-бульк-ав-тяв-уп...
Боров побагровел, закашлялся и, попятившись, смешался с толпой.
- Как вы мудры, моя дорогая, - искренне похвалил Крет жену.
- Мой отец всегда говорил: ценить нужно человека, а не его герб, - улыбнулась Оллайа, - идемте к гостям, мой дорогой! Пора приглашать за стол.
Музыканты старались вовсю, их смычки рвали струны и нервы отчаянно скучающего гера. Пары кружились в вальсе, а глядящему с балкона Крету казалось, что внизу крутятся в танце пирожные с воздушным кремом.
- Тебе не нравится вечер? - Олла оперлась руками о балюстраду.
За спиной в портьере что-то зашуршало - это Айрик следовал за своей хозяйкой, изо всех сил стараясь не привлекать к себе внимания.
- Вечер чудесный. Просто я немного устал.
- Очень жаль, что господин Грант не сумел приехать. Он бы развлек тебя, дорогой, - понимающе улыбнулась Оллайа, глядя на Крета своими теплыми янтарными глазами.
Портьера за спиной громко чихнула.
- О, с ним тоже пришлось бы говорить о налогах, - засмеялся Крет.
- Или о тех свитках, которые привез посыльный этой ночью, - подмигнула Олла, - иди к ним, душа моя, а я скажу гостям, что тебе нездоровится.
- Спасибо, милая, - Крет с облегчением поцеловал свою умницу-жену в щеку и отправился в кабинет, где весь стол был завален настоящими сокровищами.
В камине почти погас огонь. Гер Эйталь взял кочергу, пошевелил угли, добавив им щепоткой магии немного огня, и повернулся к сидящему в кресле димахеру.
- Твоя сестра просто чудо.
Симайа не повернул головы, не шевельнулся - он и не мог этого сделать на самой надежной в мире сцепке.
- Прекрасна, умна, добра и с отличным чувством юмора. Но ты бы видел, во что она превратила вервольфа! В комнатную собачку, можешь себе представить? И без всяких заклинаний. Как это у вас выходит?
Безучастный взгляд мечника остановился на витом бронзовом с прозеленью канделябре.
- Молчишь. А внизу ни на минуту не затыкается тот боров, который застрял под кроватью, когда мы сражались с брахитанкой.
Крет прислушался. Ему показалось, что в коридоре слышны тихие крадущиеся шаги. Но, выглянув, он увидел лишь как от сквозняка колышется занавес.
- Лео опять не приехал. Вдвоем с ним мы смогли бы до конца расшифровать этот дроев свиток, и я, наконец, отправился бы в путь, но...
Крет осторожно придвинул к себе карту, такую старинную, что бумага могла рассыпаться даже от дуновения ветерка.
- Я думаю, он потому и не едет - не верит, что дело выгорит. Как ты думаешь? По-моему, это в духе Лео! Знаю, - Крет с усмешкой посмотрел на Симайю, - знаю, что ты скажешь! Что Грант - хитрый интриган? Бред! Лео честнейший и благороднейший из людей. Но если я уеду, он останется совсем один с этими павлинами и боровами...
Кресло димахера скрипнуло, будто он вдруг решил поменять положение.
- Тебе надоела моя болтовня? Хорошо, я наливаю вина и принимаюсь за работу! Где же мое увеличительное стекло?
К полуночи все звуки в замке стихли. Гости разошлись по своим покоям, прислуга погасила свечи. Только тени и кошки бесшумно шныряли по коридорам старого замка, да чужая лошадь в конюшне вдруг коротко заржала. Видимо, учуяла крадущуюся вдоль забора хортицу.
Гер Эйталь посмотрел на одинокую строчку символов, которые удалось перевести за четыре часа упорной работы. Но эта строка не приблизила его к разгадке тайны. Заклинание, необходимое для возвращения мятежной души димахера, давно уже было готово. А вот место... место, куда души уходят после того, как освобождаются от тел - Крет так и не смог понять, где это место искать.
- Если бы только Лео был здесь, - сказал он, прикладывая пальцы к уставшим векам.
И снова ему показалось, что в коридоре кто-то есть. Гер решительно выплеснул остатки кислого вина в огонь и отпер дверь. Легкое движение магии, поднимающее оставшуюся на карнизах пыль. Неподвижная портьера громко чихнула и выругалась.
- Айрик, можешь не прятаться, я знаю, что это ты.
Вервольф стыдливо выглянул из-за бархата.
- Хозяин, только не выдавайте, - проскулил он.
- В чем дело?
Айрик выскочил из-за портьеры и шмыгнул в кабинет Крета. Он снова был в том виде, в каком его родила волчица-мать.
- От этого камзола все жутко чешется, - пожаловался бедняга и, опустившись на все четыре лапы, принялся яростно чесать загривок.
- А где твоя трость?
- Спрррятал, - признался он, - трость как у арха! Все архи смотрели на мою трость, пришлось спрятать.
- Ясно, - вздохнул Крет. - А чего ты прятался?
- Хозяйка, - горестно щелкнул зубами оборотень, - расстроится, рассердится...
- Ладно, оставайся пока тут. А то, чего доброго, тебя обреют и посадят на подушку, как пуделя.
Айрик вздрогнул от ужаса и снова принялся чесаться. Крет засмеялся.
- Что это? - вдруг подскочил оборотень. Задергал носом, завертел головой.
- Что "что это"?
- Запах, - фыркнул Айрик, - мерррзкий запах!
Он вскочил, забегал по кабинету, шумно нюхая углы. Влез в паутину, расчихался, обнюхал ноги Тайчо, фыркнул, подобрался к столу и снова оглушительно чихнул.
- А ну брысь! - закричал Крет, но было поздно.
Дряхлый свиток с картой, за который гер заплатил сумму, равную половине Спонтауна, развалился на куски.
- Ах ты дроева тварь! Псина бестолковая! - Крет попытался магией удержать куски пергамента на месте, но было ясно, что ничего сделать уже нельзя.
Айрик сполз на пол и горестно заскулил. Крет бросил куски и посмотрел в огонь. Снова придется все начинать сначала. Правда, теперь он знает про "северо-запад", "ольху", "круглый камень" и "однорукую статую". Но это лишь ориентиры, которые могут находиться где угодно, в любой части белого света.
- Прости, хозяин!
- Волчье ты отродье! - в сердцах бросил гер.
- Все равно это была плохая вещь, - буркнул Айрик, - очень плохая, плохо пахла.
- Чем она пахла? Эта вещь?
- Мухоморами, ррр, - наморщил нос вервольф, - снегом, перцем, вороньим перррром... горррелым вороньим пером, фых-фых, - зафыркал он от отвращения.
Потрясенный Крет перевел взгляд на Симайю. Неужели? Неужели дело наконец сдвинулось? По крайней мере, теперь гер Эйталь точно знал, куда ему ехать, где искать то самое загадочное место.
- Айрик.
- Прости, хозяин!
- Ты мне помог, Айрик! - воскликнул Крет. - Ты мне так помог, Айрик, что я бы расцеловал тебя, не будь твоя морда такой волосатой!
- Спасибо, хозяин! - оборотень ничего не понял, но очень обрадовался, что что-то получилось, как надо.
- Пойдем на кухню, псина, я угощу тебя "ледяной кровью"!
- А как же хозяйка? - Айрик смешно прикрыл лапами свою волчью наготу.
- Хозяйка спит. Не бойся, идем!
Шаги человека и стук когтей волка эхом отдавались в пустом коридоре, но скоро стихли. Угли в камине слабо потрескивали, переливались баргянцем. Морлинг, сидящий в кресле у огня, слегка отклонился назад. Он перевел взгляд с дурацкого канделябра на затянутое морозным узором стекло широкого окна. Никто не видел, как его глазах мелькнуло и погасло яркое пламя преисподней.