Секрет ценою в жизнь*

четверг, 20 декабря 2012

17:40

Умные мысли часто преследуют меня, но я быстрей

В новый дом обычно запускают кошку, вот пусть этот рассказ и будет моей кошкой...

Меня зовут Рене Лоран, я художник. Впрочем, какая уже разница… За всю свою жизнь я ни разу не соизволил написать и строчки в дневнике…Сейчас же мне кажется, что я схожу с ума и эти записи - единственное мое отдохновение, моя исповедь, мое спасение…Я боюсь его, очень боюсь. Но еще больше я боюсь неведенья, черных теней и шепотов…
Вот уже несколько лет я снимаю подвал в одном из полуразрушенных старых зданий и сейчас сижу здесь один и смотрю, как пляшет огонек свечи. Мне некому открыться, кроме как этой пожелтевшей бумаге. Меня не поймут, сочтут за сумасшедшего и упрячут в лечебницу. Но…Но я не в праве их осудить, я сам бы не поверил. Не поверил, пока не узнал страшную тайну. Он называл это секретом ценою в жизнь. Ох, если бы это было так, я бы перестал бояться. Но нет, этот секрет дороже жизни, страшнее смерти…

Дул холодный октябрьский ветер, он нес в себе пыль и запах раскаленного железа. Я стоял, облокотившись о мостовую ограду, и смотрел, как плещется закованная в гранит Сена. В ее грязных пахучих водах отражался мутный диск луны, как желток, растекшийся по синему небу. Я достал карманные часы и, чиркнув спичкой, посветил на циферблат. Близилась полночь.
События сегодняшнего вечера красочными тревожными картинками всплывали в голове. Игральный дом, куда я направился, продав свою картину. Пьянящие ароматы вина, смешанного с женскими духами, смех, звонкие постукивания шарика рулетки, кости, карты. Хотелось после двух недель, которые я жил, как аскет, почувствовать себя человеком. Удалось ли? Конечно нет, когда искорки азарта заиграли в крови, я просто потерял голову и проигрался, как мальчишка. Досадно, глупо, бездарно… И если бы это было все, если бы я расстроился и ушел, но нет.
Дверь, скрипнув, открылась, в помещение ворвался холодный терпкий ветер, который ножом разрезал удушливые приторные путы. В заведение вошел одетый с иголочки высокий молодой господин. Цилиндр, трость с серебряным набалдашником в виде головы змеи, белые волосы и глаза цвета стали. Он походил на хищную птицу, которая высматривала себе жертву. И этой жертвой стал я…
- Не желаете сыграть? – тихо промолвил он, садясь за столик, из-за которого я уже полчаса пытался себя выгнать.
- Увы, месье, я уже собирался уходить, - соврал я, не желая рассказывать незнакомцу, что проигрался.
- Да? – в холодном, похожем на северный ветер голосе не было удивления. - Вы художник? – внезапно спросил он.
- Да, - кивнул я, стараясь избегать взгляда острых серых глаз собеседника.
- Понимаю, как Вам сейчас приходится трудно нести свет искусства в серые будни испорченной цивилизации, - он словно подталкивал меня к разговору и…И я не удержался, плотину сознания будто прорвало. У меня не было друзей, и делиться чувствами было, в общем-то, не с кем. С тех пор, как несколько лет назад я закончил Парижскую академию художеств, многое переменилось…Нищета, невостребованность, критический взгляд на происходящие события…
Мой новый знакомый, которого, кстати, звали Альбер Моро, слушал внимательно, не спорил и не перебивал. Он давал мне возможность высказаться и лишь потом комментировал. В конце разговора я почувствовал к нему некую приязнь, смешанную с непонятно откуда взявшейся тревогой.
- Руссо говорил: «Человек велик только своими чувствами», - уголки губ Альбера дернулись в усмешке, которая моментально исчезла. - Верьте и добьетесь успеха. Так что насчет партии? – после небольшой паузы он вернулся к началу разговора. Мои щеки вспыхнули, я опустил глаза и покачал головой. – Если дело в деньгах, то не волнуйтесь, меня они не интересуют, - в глазах Моро зажглась искра, - если выиграете вы, я выпишу вам чек. Если я, вы раскроете мне какой-нибудь один свой секрет.
- Секрет? - Пальцы закололо, в помещении стало жарко, и я невольно потянулся к вороту рубашки. Он молча кивнул. Судя по блеску глаз, речь шла не о каких-нибудь интрижках и ворованных деньгах. – Как я понимаю, секрет должен быть очень ценным… - что-то, за что либо озолотят, либо вздернут. Причем, скорее всего второе. Он вновь кивнул. – А если у меня такого нет…
- Будет, - перетасовывая колоду, улыбнулся Моро.
Резкий порыв ветра заставил меня вернуться из теплых комнат игрального дома на берег Сены. Пробило полночь, послышался топот копыт и легкое поскрипывание колес. Из темноты выехал экипаж.
Что я делаю? Я сошел с ума. Альбер втягивает меня в авантюру, из которой – по коже пробежали мурашки – я, возможно, не выберусь. Когда я уже готов был рвануть прочь, раздался металлический голос Моро.
- Рене, мы опаздываем.
Я обреченно вздохнул и поднялся в экипаж, который двинулся в ту же секунду, как захлопнулась дверь. Внутри царил полумрак, Альбер отложил бумаги, которые до этого рассматривал, и улыбнулся.
- Уверен, наше ночное путешествие не оставит вас равнодушным, - он отогнул змеиным набалдашником край занавески и посмотрел на улицу. Мимо неслись дома, полуслепые фонари, мосты. Я явственно чувствовал воду, этот пронзительный холод крупиц хрусталя. Колокольный звон ворвался в темноту, заглушив на время все другие звуки. В воздухе повисла тревога, тягучая и вязкая. Сколько прошло времени с тех пор, как я сел в экипаж? Мне казалось, что я проваливался в какой-то тягостный сон, который повторялся снова и снова. Острые шпили собора, зеленая хмарь, далекий звон колокола и руки, белые, как у мертвеца…
- Вот и приехали, - заметил Альбер. Я сидел, заворожено глядя на черную дверь, которую так и не решался открыть. Моро сделал это за меня.
Слепое око луны смотрело на землю с синего неба. Над обрывистым берегом реки навис замок. Массивные камни, высокие круглые башни по углам. А дальше лес, из которого тянулись белые нити тумана. Дыхание перехватило.
- Но…но, - только и смог выдавить я. Мысли путались, по коже скользили мурашки.
- Шато-Гайяр, любимый замок Ричарда Львиное Сердце, - подтвердил мои догадки Альбер. Передо мной дремучими лесами раскинулся правый берег Сены. Время шагнуло назад, стирая все, что успели выстроить за столетия люди.
- Не верю, - я щипал себя за руки, стараясь убедиться, что это сон, но тело упрямо чувствовала боль.
- Самое интересное впереди, - загадочно произнес Альбер, его улыбка стала похожа на оскал хищника.
Из леса потянуло сырой землей и гнилью, туман вырвался из-под полога деревьев и пальцами мертвеца коснулся кожи. Раздался вой, хриплый гортанный. На башнях замелькали огни и послышались голоса.
- Когда-то давно, получив малое, - меня затрясло, я обернулся, ища глазами Моро, но слышал лишь его голос, - люди, как это водится, возжелали большего, они стали вторгаться на территорию, им не принадлежащую, - ответом на слова Альбера стал рев и мерзкое хлюпанье, будто связки, не выдержав, разорвались. - И вот результат.
Треск, вой и стоны заполнили берега Сены и потонули в тумане. Из леса стали выбираться ужасные и мерзкие существа. С желтых трухлявых костей свисали куски кожи, непропорциональные тела были сложены из разных частей, будто ребенок, собирая мозаику, перепутал детали, и морду волка приладил к туловищу оленя, нацепив на голый череп рога. Широкая грудная клетка кабана с дугами сломанных ребер и три пары конечностей.
- Напрасно они решили поработить леса и болота, - усмехнулся Альбер, в его глазах затерялась точка зрачка. Черты лица стали более резкими, а за спиной пеплом распахнулись изломанные оборванные крылья.
Горло пересохло, внутри бешено забилось сердце, казалось, оно готово было вот-вот вырваться наружу. Я понял, что бегу, только когда уперся в стену замка. Я скреб ногтями по камням, кричал, но ответом мне был лишь хруст костей и холодный смех. А твари все ближе и ближе; в нос ударил запах разложения. Над ухом хлюпнуло. Внутри оборвалась струна. Я отскочил, споткнулся и рухнул на землю, зубы твари щелкнули там, где только что было мое горло. На меня пустыми глазницами смотрело существо с волчьей пастью и оленьими рогами. К замку двигалось не меньше дюжины подобных. Я пополз назад, резкая боль пронзила руку. Чудовище дико взвыло, почуяв свежую кровь. Обломок меча. Я подхватил его, огрев тварь, рванувшую ко мне, по морде. Полетела кожа, раскрошились кости. Ногой я ударил в грудную клетку, раздался громкий хруст. Я вскочил, и побежал прочь, за мной неслись другие мертвецы. Лодыжку сдавило, как в тисках, и рвануло назад. Падение, боль. Я развернулся, ногой ударив по черепу. Схватив выроненный обломок, я сбросил с себя скелет и побежал дальше.
Обрыв, я скатился в холодные воды Сены. На меня из тумана неслись мертвецы.
- Хватит, - послышался властный голос Альбера, твари остановились, воздух со свистом проходил через разорванные грудные клетки, - Теперь у тебя есть секрет, - холодно улыбнулся бес, никем иным он быть просто не мог. - Секрет ценою в жизнь.
Перед глазами все поплыло, я падал в темноту. Раздался пронзительный и печальный колокольный звон, он и вернул меня в реальность. Меня трясло, я стоял на коленях перед Собором Парижской Богоматери, глядя на израненные руки, по щекам текли горячие слезы…

Не помню, как добрался домой... Не знаю, был ли я в хмельном бреду, или видел это на самом деле…Может быть это был кошмар, но у меня осталось гадкое, пугающее чувство…Это скользило между строк, между слов…Альбер дал мне четко понять, что я могу бежать, но убежать не сумею…
Мне кажется, я слышу шаги…

***

- Месье…
Дюран отложил листки исписанной бумаги и посмотрел на ажана, который уже давно пытался завладеть вниманием детектива.
- Я вас слушаю, - Ренар чиркнул спичкой и закурил. Серые клубы дыма поднялись к низкому потолку и расстелились по доскам.
- Что вы по этому поводу думаете? – осведомился юноша, глядя на бумаги.
- Ничего, - Дюран свернул рукописи и положил в папку. Он привык держать свои мысли при себе, к тому же весьма сомнительно, что в том, что написал художник, была хоть капля правды. Творческие люди, что с них взять. - Нашли тело?
- Да, выловили из Сены, - кивнул ажан. Ренар задул оплавившуюся и догоревшую до основания свечу и вышел в коридор.
- Самоубийство? – спросил Дюран, заперев дверь на ключ, и принялся подниматься по скрипучим ступеням лестницы. Ренар вышел на улицу, в воздухе пахло грозой, над Парижем сгущались тучи. Грянул гром, небо разорвалось, как сухая тряпка.
- Он не утонул, - продолжил ажан, раскрывая черный зонт, по которому ударили первые капли начинающегося дождя, - когда мы нашли тело, оно выглядело слишком странно, и было решено провести вскрытие. Увиденное повергло нас в суеверный ужас, - Дюран внимательно посмотрел на молодого блюстителя закона, странно, но тот не преувеличивал.
- И что же вас так удивило? – нарушил затянувшуюся паузу Ренар, глядя на золотую паутину, расползшуюся по черному небу.
- Несмотря на то, что на теле не было и царапины, у него отсутствовало сердце…

_________________________________________

* Ранее рассказ назывался "Бежать ты можешь, убежать не сумеешь"

@темы: Ориджиналы, Страшная сказка, Старая работа